«…И мы сохраним тебя, русская речь»

«Живой, как жизнь» назвал свою знаменитую книгу о русском языке Корней Чуковский. И хотя нельзя сказать, что в последующие годы с русским языком все было совсем безоблачно, главное — и жизнь, и язык продолжались, длились. Но вот проходит менее сотни лет, и другой известный отечественный лингвист, Максим Кронгауз, уже в наши дни пишет книгу с куда менее оптимистическим названием — «Русский язык на грани нервного срыва». И в самом деле, то, что нынче творится с русским языком, многие уже называют катастрофой

Первым объективным свидетельством о катастрофической ситуации стало резкое снижение минимального проходного балла ЕГЭ по русскому языку в 2014 году. Рособр-надзор (ей-Богу, противно писать такое слово в статье про «великий и могучий»!) этот показатель установил на уровне 24 баллов вместо прежних 36. В ведомстве признали, что кроме проходного по русскому языку минимальные пороги по всем другим дисциплинам остались теми же. А вот по русскому языку «порог» пришлось резко снизить. Иначе его попросту никто бы «не перешагнул». Фактически было официально признано — выпускники средней школы не знают русского языка! Почти все. Поголовно. И это в стране, где русский язык является официальным и который, опять же, является душой народа (сказано без преувеличения). Не преступление ли?

Что же предшествовало столь катастрофическому итогу? Винить в этом школьных учителей никак нельзя. Они-то как раз старались сделать максимум возможного. Увы, со времён графа Уварова, министра просвещения при Николае I, каждая последующая реформа образования всё больше отодвигала на задний план гуманитарные науки. Но особенно резко — очень резко! — в России изменилось отношение к родному языку. Да что там — в 90-е годы вообще мало кто задумывался над такой категорией, как «родной язык». А ведь это прежде была неразрывная цепочка. Родник. Родина. Родня.

Более 70 лет русский язык был языком межнационального общения для сотен миллионов граждан полутора десятков республик СССР. А после распада СССР ареал распространения русского языка уменьшился сразу минимум на 100 миллионов человек. Это не считая государств социалистического содружества, где русский тоже учили в школах. Россия, погруженная в собственное выживание, тогда попросту не заметила, как бывшие союзные республики не только отказались от изучения русского языка, но стали вовсе переходить с кириллицы на латиницу. Это случилось в Молдавии. В Азербайджане. И теперь, похоже, в Казахстане. Россией был забыт завет великой Анны Ахматовой:

…И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем…

Писала она в первые дни Великой Отечественной войны. О том, что и теперь против России развязана настоящая война — только более хитрая, невидимая, мы тогда не понимали. Урок нам дали граждане Донецкой и Луганской республик, которые в борьбе за право говорить на родном им русском языке взяли в руки оружие. И умирали в боях за такое право. Правда, это случилось уже в 2014 году, когда в России были вынуждены резко снизить минимальный проходной балл ЕГЭ по русскому языку…

В России в это время процесс был прямо противоположный. Русский язык повсюду сдавал позиции. Несмотря на то, что в стране был принят закон «О государственном языке (последняя редакция — в 2005 году), никто к этому закону серьезно не относился. И не относится поныне. Скажем, в законе есть статья 6 «Ответственность за нарушение законодательства Российской Федерации о государственном языке». Но никто ни разу не был привлечен по ней к ответственности. Вообще за все годы существования этого закона органы прокуратуры ни разу (!) не проверили его исполнение. Может быть, потому, что сами неграмотно говорят и пишут на русском языке?

Как результат, в сообщениях официальных органов власти все чаще используется латиница. В названия многих серьезных государственных (!) мероприятий в России постоянно проникают англоязычные выражения. Законы пишутся таким языком, что назвать его «русским» не поворачивается язык. А отчеты чиновников и полицейских вы читали?

Не менее печальна судьба Совета по русскому языку при Президенте Российской Федерации. Совет был создан в 1995 году, но уже в 1997-м прекратил существование. Вместо него появился аналогичный Совет при правительстве. В 2014-м Совет по русскому языку при президенте был воссоздан, но понятно, что такая «чехарда» добрых результатов дать не могла. Хорошо еще, в 2002 году к делу подключилась тогдашняя супруга президента Людмила Путина, возглавившая Фонд поддержки русского языка. Во многом ее усилиями удалось остановить изменения в орфографии русского языка, предложенные Академией наук. По ее словам, русский язык находится в стадии развития, и «в эту эпоху совершенно несвоевременно» его реформировать».

Ее же усилиями 2007 год был объявлен Годом русского языка, хотя предполагалось, что 2007-й будет Годом ребенка. Примечательно, что указ о новом названии президент подписал за шесть часов до наступления нового, 2007-го года. Людмила Путина была шокирована тем, что даже самые известные журналисты и писатели в своих блогах изъясняются матом, а учебники по русскому языку чуть ли не наполовину написаны не по-русски. При том, что у большинства филологических терминов есть русские аналоги.

Необходимость (или, наоборот, ненужность) реформы русского языка — разговор отдельный и большой. Но вот что точно требует корректировки — так это язык учебников по русскому языку. Как учебников школьных, так и вузовских. Увы, во многом именно такие учебники становятся барьером между человеком и языком. В них, как говорят в народе, без поллитры не разберешься. Пробовали ли вы почитать университетский учебник по русскому языку Розенталя? Никак не хотим оскорбить великого русского филолога, но все же выражение «семантическое значение слов» — это слишком. Автор этой статьи, учась в университете, искренне недоумевал по поводу этого выражения. Ведь само слово «семантика» и означает «значение». Значение значения слов? Это ненужная «научная» наслойка, характерная для научного языка.

…Но, как известно, президентская чета развелась, и теперь замолвить слово за родную речь перед президентом некому…

Между тем сама языковая среда в России стала просто чудовищной. По словам доктора филологических наук из Новосибирска Ю. Шатина, сегодня даже «высокообразованные люди теряют способность говорить на хорошем русском. Сейчас во все слои проник канцелярский язык — сухой, схематичный, искусственно созданный, не имеющий ничего общего с «великим и могучим».

Но еще страшнее невиданное ранее засилье английских слов. В самом факте обогащения языка иностранными словами ничего зазорного нет. Русский язык во многом тем и велик, что активно впитывал зарубежные слова. Барабан, деньги, таракан, утюг русский позаимствовал у тюркских языков. Бульон, абажур, адрес, ажур — у французского, Банда, замша, парикмахер — у немецкого. Эти слова настолько закрепились в нашем языке, что мы не чувствуем их инородность. Но для достижения такого эффекта потребовалось не одно столетие. Сегодня же хайп, биткоин, майнинг и сотни, если не тысячи иностранных заимствований буквально полонили нашу речь. «Полонили» — в данном случае очень точное определение. Полонили – значит, взяли в плен. Как тут снова не вспомнить ахматовское «И внукам дадим, и от плена спасем…». Не спасаем, получается. В своей же стране.

И еще можно вспомнить слова одного известного общественного деятеля. «И да будет благословен Ломоносов, благодаря которому иностранная перпендикула сделалась маятником, из абриса стал чертёж, из оксигениума — кислород, из гидрогениума — водород, а бергверк превратился в рудник», — писал он. Но такая работа, конечно, требует усилий. Проще бездумно втискивать иностранные слова в родной язык, не замечая, что он все меньше и меньше становится родным русским.

«Надо ли бить тревогу? Думаю, да. Есть такое мнение, что русский язык — могучий и сильный, и в истории нашего литературного языка всё говорит о том, что он и сам справится, сумеет отделить зёрна от плевел и оставить то, что ему будет нужно. Но это не значит, что языку не надо помогать, если мы этого не будем делать, то русский язык может быть изменён до неузнаваемости», — говорит доктор филологических наук, профессор НГУ Л. Панин.

А уж какую тревогу надо бить по поводу того, что происходит с русским языком в интернете! Можно смело говорить о том, что сегодня именно интернет наносит самый сокрушительный удар по русскому языку. Сайты, блоги и иже с ними коверкают язык до неузнаваемости. Слава Богу, как-то удалось изжить из интернет-пространства так называемый «олбанский язык». Или, как его называли сами пользовали, «падонкаффский», или «олбанский йазыг», или «йАзЫг пАдОнКаФф». Сей язык заключался в намеренном нарушении норм орфографии русского языка, слиянии слов воедино без пробела (ржунимагу), обильным использовании мата. Иными словами, это была своего рода «антинорма». Интересно, что этот стиль распространился в интернете как реакция на многочисленные орфографические ошибки в интернет-публикациях. А затем поглотил замысел пародистов, став (к счастью, на время) огромной частью рунета.

Сегодня «олбанский язык», вроде бы, канул в лету, но в интернете и без него предостаточно и нарушений, и извращений русского языка. Писать неграмотно в сети становится модно. И это захватывает уже миллионы и десятки миллионов сограждан.

Пока интернет-сообщество только осмысливает создавшуюся ситуацию, хотя кто-то говорит и о возможных способах ее решения.

Не меньшей проблемой языка становится массовое распространение мата. Мат из быта перекочевал на театральную сцену, киноэкран, в литературу, на эстраду. Робкие попытки остановить этот вал мата (основанные, кстати, на соблюдении российского законодательства), как правило, заканчиваются ничем. Видя это, все большее число людей не считают зазорным использовать ненормативную лексику направо и налево. И с этим тоже надо что-то делать.

Проблема русского языка вскрывает еще одну особенность нашей жизни. Противоречия в законодательстве. Одни законы, затрагивающие использование языка, не всегда «совмещаются» с другими. Порой такие законы содержат неточные формулировки, позволяющие протаскивать в публичную сферу все то, что загрязняет русский язык. Особенно это касается законов «О рекламе» и «О торговой деятельности». Чтобы убедиться в этом, достаточно пройти по улицам Новосибирска или любого другого города. Улицы и проспекты буквально забиты торговыми вывесками на английском, французском, немецком и прочих и прочих языках. Чего стоит только «Херц с вами!» в Новосибирске! При этом слово «херц», как название фирмы, написано, разумеется, по-немецки.

…Кстати, уличная среда, городской фон очень сильно влияют на формирование и жизнь языка. Влияют методично, каждодневно и незаметно. И от этого влияют еще страшнее…

Точно так же влияют на русский язык и наши СМИ. Взяв за образец западные модели журналистики, СМИ перенесли на отечественную почву и зарубежные языковые эталоны. Например, речь ведущих телепередач сегодня обладает огромной скоростью. Ведущие ориентируются на западные, часто англоязычные шоу. Но дело в том, что английский язык не обладает таким богатством интонаций, как русский, поэтому он быстрый. Такая скорость для русской речи губительна — интонации не прослушиваются и не проговариваются.

Газеты и интернет-издания переполнены зарубежными словечками. Недавно вполне серьезное федеральное информационное агентство распространило информацию о том, что в Барнауле успешно прошел питчинг, на котором были представлены 10 работ молодых кинорежиссеров. Но вот что такое питчинг — сказано так и не было. А это просто творческий конкурс за право получить финансирование на реализацию своего проекта.

Проблем с родным языком в России накопилось так много, что все большее число политиков и экспертов говорит о необходимости разработки и принятия специального федерального закона «О защите русского языка». В нем должны быть даны ответы на все вызовы последних десятилетий. Пора. Иначе может стать поздно.

Великий российский педагог Константин Ушинский как-то написал: «Язык есть самая живая, самая обильная и прочная связь, соединяющая отжившие, живущие и будущие поколения народа в одно великое историческое живое целое. Он не только выражает собой жизненность народа, но есть именно самая эта жизнь. Когда исчезает народный язык — народа нет более!»

Не дай Бог, подобное состоится в России.

Поделиться:

Наш канал на Яндекс.Дзен