Традиционная школа выходит из моды

Еще три года назад в форме семейного образования обучались 8,5 тысяч школьников. В этом году предпочтение этой форме отдали уже 100 тысяч учеников. И это число будет увеличиваться двукратно каждый год, уверены эксперты.

«Первого сентября в России не сели за парты 100 тысяч детей, так как их родители предпочли альтернативные формы образования, в том числе семейное обучение. Количество таких семей растет на 100% и более в год», – говорится в исследовании глобальной образовательной конференции EdCrunch.

К такой ситуации, причем вполне ожидаемой, по мнению экспертов, ведет нынешняя система образования.

«Естественно, родители делают это не от хорошей жизни. Причина в том, что, несмотря на громкие заявления чиновников и победы наших школьников в различных олимпиадах, качество образования в стране стремительно падает. Ситуация в большинстве школ сейчас такова, что родителям приходится нанимать репетиторов чуть ли по всем предметам, чтобы ребенок тянул программу. Естественно, взрослые, которые могут позволить себе платить или заниматься с ребенком самостоятельно, предпочитают отказать от традиционной формы обучения, чтобы не тратить время впустую», – отмечает председатель Общества по защите прав потребителей образовательных услуг Виктор Панин.

Кто переходит на семейное обучение?

Семейное образование, в отличие от домашнего обучения, выбирают не только из-за болезни. Одни предпочитают эту форму, потому что их не устраивает качество образования или школьная программа, другие – хотят избежать повышенной нагрузки, третьи — по семейным обстоятельствам (постоянные переезды, вероисповедание и другие). Некоторые видят школу источником жестокости по отношению друг к другу.

«Честно вам скажу, вопросы в сфере образования у нас уже который год в топе. И большая доля обращений связана именно с некомфортными условиями в школе. Только с начала 2019 года нам поступило 665 обращений, что на 16,5% больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, примерно десятая часть из них связана именно с травлей», – отмечала детский омбудсмен Анна Кузнецова в СМИ.

Но семейное образование – это не только про проблемы государства в сфере просвещения. Это также про внедрение современного и актуального подхода к образованию. Сегодня при желании легко можно получить самую разную информацию с помощью специализированных порталов, видеоуроков по любым предметам, интернет-форумов и других образовательных площадок. Для семейного образования таких площадок тоже немало.

«С получением знаний в наше время все намного проще. Когда мои дети перешли на семейное обучение, мы учились по тем же самым учебникам, что и в школе. Потом занимались по старым советским учебникам – с ними легче. Со временем перешли на образовательную систему «Русская классическая школа», сейчас учимся по «Классическим беседам». Формы семейного образования сегодня есть разные», — рассказал ЧС-ИНФО координатор клуба православных многодетных семей Бердска Иван Квасницкий. Его дочери обучаются в форме семейного образования уже 6 лет.

«А как же общение?»

Когда Иван переводил своих дочерей на семейное обучение, педагоги школы, что удивительно, задавались вопросом не о качестве образования при такой форме обучения, а о социализации ребенка: «А как же общение?». Однако этот вопрос вызывает множество споров.

«Социализация этого ребенка, понятно, будет идти медленнее, в среде своих сверстников он быстрее будет все-таки погружаться в общество, он будет осваивать коммуникативные какие-то навыки, может быть, даже к чему-то стремиться, глядя на других, от чего-то уходить», – уверен руководитель Всероссийского общества защиты прав граждан в сфере образования Виктор Панин.

«Сейчас педагоги не рассказывают о важности дружбы, не учат уступать, не защищают слабого и обижаемого. Это все осталось в далеком прошлом. Дети в классе – отражение семейного миропонимания. Очень разного. Расслоение общества велико и это ярко проявляется в поведении детей. Да и взрослых тоже. Сейчас класс – не коллектив. Это толпа детей, искусственно и хаотично собранная по территориальному принципу, – считает детский нейропсихолог Ирина Коваль. — Ребенок с хорошим воспитанием, добрый и не злобивый, подвергнется там унижениям сначала мимоходом, для проверки, и если не сможет дать отпор, то станет изгоем – объектом приколов и унижений. Если даст отпор – придется всю дорогу жить в сопротивлении и стрессе. Учителя имеют любимчиков и не стесняются это проявлять. Нет единства ни во взглядах, ни в мнениях, ни в мировоззрении между самими учителями и руководством школы, между родителями, между учениками».

Подтверждает слова психолога и Иван Квасницкий: «Когда старшая дочь училась в гимназии, она приходила из школы и приносила оттуда вот эту стратегию поведения: начинала шпынять младшую, ну нехорошо поступала. Сейчас они обе на семейном обучении, и живут душа в душу. Я знаю, что сообщества организуют семейные лагеря и выезжают, например, в Крым. Поэтому вопросы общения решаются намного проще, чем в школе», — продолжает Иван.

Сначала решить проблемы

«Большинство «семейников» ещё помнят хорошую школу, у них есть представление о потерянном идеале, они хотят дать своим детям хорошее образование. И – самое важное, это не одиночки-социопаты, они стремятся создавать свои классы, объединяясь вокруг близких им методических подходов, с удовольствием создают для своих детей дополнительную среду общения – от экскурсий до походов, — рассказывает председатель Новосибирского отделения Родительского всероссийского сопротивления Александр Коваленин. — Фактически это означает, что форма семейного образования становится для них лишь возможностью для самоорганизации, которая нащупывает новый общественный опыт, новые формы для сохранения образовательных ценностей».

Другой вопрос — сможет ли эта самоорганизация стать заметным сектором образования? По мнению Александра Коваленина, пока этому мешает ряд серьезных проблем. И главная из них – это аттестация детей, обучавшихся в семье.

«Казалось бы, если есть образовательный стандарт, то можно дать полную методическую свободу всем учащим – и школам, и родителям-одиночкам. Известно, чему вы должны научить – вам решать, как, — поясняет он. — Можно было бы представить себе независимый аттестационный центр, который проверяет знания, умения и навыки. Это дает основу для контроля за результатами образования. Но не тут то было. Стандарт формулирует только требования к программам за целую ступень, он служит не для проверки знаний учеников, а для аккредитации программ».

Как пояснил Александр Коваленин, для «семейника» это означает, что ему, возможно, придётся аттестоваться по программе, от которой он ушел.

К тому же сложно бывает найти школу, которая проведет аттестацию. Школам за аттестацию “семейников” не платят.

Проблема перестройки ФГОС Министерством просвещения осознана, попытки задать критерии для аттестации по годам предпринимаются, но встречают сопротивление со стороны как некоторых школ и учителей, так и выпускающих учебники издательств.

Денег нет, но вы учитесь

Сегодня финансирование образовательных учреждений устроено так, что школы получают средства на каждого ученика: пришел ребенок – «пришли средства». Соответственно, нет ученика – нет денег. Тогда возникает вопрос: куда идут те средства, что остались от этих ста тысяч «семейников»?

Логично, что деньги должны получать родители – они занимаются образованием своих детей: покупают им учебники, нанимают репетиторов или обучают самостоятельно. Но увы.

В России было только пять регионов, где семьи обучающихся на дому школьников получали компенсации. За свой труд родители получали от 7816 до 11 724 рублей в месяц после того, как ребенок успешно сдавал экзамены и проходил аттестацию. С 1 сентября этого года таких регионов стало меньше – Заксобрание Омской области отменило выплаты. Теперь в Сибири таких регионов нет.

И вопрос – а куда уходят деньги тех школьников, что отказались от школы – пока остается открытым.

Редакция ЧС-ИНФО

Поделиться:

Наш канал на Яндекс.Дзен