Последний дом революционера

Гражданская война. Важный и страшный период истории нашей страны. В городе Новосибирске множество памятников героям тех времен. С десяток улиц названы в честь людей, творивших историю Сибири в те годы.

Можно по-разному относиться к советской власти, но тот факт, что революционеры сражались и умирали за дело, которое считали единственно правильным для России — неоспорим. Имена этих героев высечены на памятниках в сквере Героев Революции. Многие из них и похоронены там же. Александр Петухов, Федор Горбань, Василий Романов, Дуся Ковальчук…

Сквер — есть, и он прекрасен. А вот музея Героев Революции у нас нет…

Несколько лет назад я поймал себя на мысли, что ничтожно мало знаю о том периоде жизни страны, и уж тем более — жизни Новониколаевска. В школе гражданской войне уделяется очень мало времени. Мятеж Чехословацкого корпуса, Омск — столица России, Колчак, Иркутск, легендарный расстрел белого адмирала… Всё.

А когда начинаешь интересоваться историей самостоятельно, когда перестаешь воспринимать этих людей как персонажей учебников и начинаешь видеть в них личностей, ходивших по тем же улицам, по которым ходишь ты — всё воспринимается совсем по-другому.

Во дворах советских пятиэтажек на улице Ленина спрятался дом Дуси Ковальчук. Дом, в котором жила одна из руководителей подпольной группы большевиков Новониколаевска и всей Сибири. Наверное, вот из этого окна, ближайшего к воротам дома, она выглядывала на лай собаки, когда к дому кто-то подходил. В этом огороде сажала картошку и морковь, как обычная современная дачница.

Дуся… Имя какое-то… Простое, деревенское, презрительное… Узнавая ее поближе, хочется называть эту удивительную женщину по имени-отчеству. Евдокия Борисовна…

В сквере Героев Революции семь мужских памятников и один — женский. Думаю, причина очевидна. Женщины в начале прошлого века были практически бесправны. Воспринимались как придатки мужчин. Были лишены возможности получить даже базовое образование, научиться читать. А зачем им? Пусть кухарят, убираются да воспитывают детей…

Евдокия научилась читать сама. История не сохранила данных — в зрелом ли возрасте или в детстве. Но важен сам факт: освоила грамоту. Она тянулась к знаниям и к умным людям.

В истории ее жизни вообще много пробелов. Многое о ней мы не узнаем никогда.

В 16 лет Евдокия вышла замуж. По своему желанию или по воле родителей? Неизвестно. История сохранила имя мужа: Федор Ковальчук. Дом, о котором идет речь, принадлежал ему, а вот о его месте работы тоже нет точных данных. Он был либо парикмахером, имевшим свой салон где-то поблизости от станции Обь, либо машинистом паровоза. В любом случае семья Ковальчуков далеко не бедствовала, имела свой дом, и на четверых детей их достатка хватало.

Жили ли они в мире и согласии или лишь терпели друг друга — неизвестно. Одни источники говорят, что Евдокия своего мужа не любила и жила с ним лишь потому, что четырех детей надо было на что-то кормить. Другие — скромно молчат об этом…

Насколько хорошо муж был в курсе партийной деятельности Евдокии? Официальная версия — он знал, что супруга общается с революционерами, и сам, будучи убежденным монархистом, ее взглядов не разделял и не одобрял, но о том, что его дом стал одним из центров большевистского подполья — не догадывался.

Я в это не верю. А может, просто не хочу верить? Насколько слепым должен быть муж, чтобы не знать, что в его доме собираются подпольщики? Что его жена выпускает нелегальную газету? Может быть, в самом начале, когда Александр Петухов, муж сестры Евдокии, начал делиться с ней своими революционным взглядами — еще и ничего не подозревал. Но потом… Не мог не знать и не понимать, кем была его жена в среде большевиков…

Вдумайтесь: этот одинокий и выглядящий заброшенным дом чуть больше века назад принимал людей, изменивших судьбу города… Это последний дом, помнящий этих людей!

Да, уцелел дом №23 по улице Ленина, в котором снимал комнату Петухов, в котором недолго, но гостил Киров. Но в нем сейчас музей, рассказывающий о домашнем быте зажиточного городского извозчика. В отличие от дома Ковальчуков —  Ленина, 92,б — он не хранит память о гражданской войне.

А дом Ковальчуков — хранит. Он помнит многое. Помнит слезы Евдокии по расстрелянным белочехами товарищам. Помнит, как она, женщина, которую по определению никто не воспринимает всерьез, организовывала похороны Петухова, Горбаня и других. Помнит, как под его крышу приходили люди, приносившие деньги и вещи, которые Евдокия потом развозила семьям репрессированных революционеров.

О смерти Евдокии Борисовны тоже известно мало. Факты перемежаются с гипотезами.

Факт: в сентябре 1919-го она была арестована контрразведчиками. Версии: чешскими или польскими.

Факт: была подвергнута пыткам, чтобы вытянуть из нее явки и пароли подполья. Что она рассказала своим мучителям — никто не знает.

Факт: предприняла как минимум одну попытку самоубийства в тюремных застенках. Версии: вторая попытка была успешной либо же она была расстреляна своими мучителями.

Факт: место захоронения — неизвестно.

Этот дом мог бы рассказать нам о том, как Федор Ковальчук безуспешно искал тело своей жены в оврагах близ второй Ельцовки. Мог бы поведать, кого он проклинал: белых, погубивших женщину, которую он любил, или красных, втянувших её в эту борьбу.

Но не расскажет… Стены молчат. Да и кажется, что дому с вековой историей осталось недолго. Местные жители говорят, что в начале 2010-х годов какой-то предприниматель устроил в историческом доме сауну, которую удалось выселить после множества жалоб в полицию и обращений в СМИ.

Табличка, сообщавшая о том, что в этом доме когда-то находился штаб боевой дружины ВКП(б), давно ушла либо в металлолом, либо в чью-то домашнюю коллекцию. На ее месте теперь лишь темное пятно…

Сейчас здесь обитает, если верить другой, более свежей табличке, областной колледж культуры и искусства, но никаких признаков жизни в доме я не обнаружил. Забор покосился, позади дома в ограде — огромная дыра, через которую без проблем могут просочиться маргинальные элементы. Сколько времени пройдет до того, как дом будет уничтожен пожаром?

Случайным или — не очень? Земля на улице Ленина дорогая… А историй про то, как высотки в центре появлялись чуть ли не на месте детской песочницы, мы знаем десяток.

Еще в советские годы был снесен дом Семьи Шамшиных. Петухов, Серебренников и Горбань жили на съемных квартирах. Это последний дом, тесно связанный с историей гражданской войны в Сибири… Идеи по его превращению в музей ходят давно, но… Идеи — есть, а денег — нет.

Нужен ли городу музей гражданской войны? Музей Евдокии Ковальчук?

Мне — да. А что думаете вы?

Кирилл Кудряшов, писатель