«Гендерные» праздники — разделяющие или объединяющие?

Накануне 23 Февраля и в преддверии 8 Марта в редакцию «ЧС» поступило сразу несколько пресс-релизов (причем, от разных организаций), в которых предстоящие торжества назвали «гендерными праздниками». Такое наименование не только режет ухо нормальному русскому человеку, но ещё и вызывает недоумение. Ведь изначально никакого отношения к «гендерности» эти дни, по сути, не имели…

Но сначала хотелось бы немного сказать о самом слове «гендер». Вопреки распространённому мнению, это вовсе не полный синоним слова «пол». Гендер — это именно социальный пол, который определяется манерами человека и паттернами его поведения — термин из психологии. Понятие гендерной идентичности вводилось, прежде всего, для изучения отклонений в половом поведении, например, при работе над проблемами гомосексуальности, транссексуальности и прочими подобными. То есть изначально психологи использовали это слово для того, чтобы разграничить понятия биологического пола и социальной роли.

В современном русском языке до недавнего времени слово «гендерный» (за исключением чисто научных текстов) употреблялось в большей степени в шутливом юмористическом контексте либо же с отрицательной коннотацией. Теперь же, во многом из-за регулярного использования в феминистической повестке, оно всё чаще стало звучать во вполне серьезных материалах.

Но вернемся к праздникам. 23 февраля в России официально отмечается «День защитника Отечества» (изначально праздник был установлен в 1922 году в честь годовщины создания Красной армии, затем был преобразован в «День Советской Армии и Военно-Морского флота», и только после развала СССР обрел новое название). По идее, этот праздник вообще не имеет никакого отношения ни к какой «гендерной идентичности». Множество женщин выбрало защиту страны своей профессией. С другой стороны, есть мужчины, презирающие всё, что с этим связано… О том, как именно День Красной Армии постепенно превратился в Мужской день, есть исследования историков. Но в любом случае рассуждения о том, что хотят получить в подарок мужчины — трусы, носки, гель для бритья или шуруповерт (а именно такими публикациями заполнены в предпраздничные дни социальные сети и интернет) — выглядит оскорбительно по отношению к настоящим Защитникам Отечества.

Не менее унизительно должно восприниматься празднование 8 Марта в том виде, в котором мы наблюдаем его сейчас. Международный женский день появился как день солидарности женщин в борьбе за равные права и эмансипацию. Поэтому особенно странным кажется, когда в поздравлениях, праздничных программах, открытках и подарках к этому дню начинает ярко подчеркиваться роль женщины-домохозяйки в фартуке и со сковородкой. Ведь это должен был быть праздник женщин труда, успешно сочетающих роль матери и жены с полноценной работой на благо общества.

Стоит отметить также, что так активно «мужской» и «женский» дни отмечаются только в России и еще некоторых бывших республиках СССР. И если в Советском Союзе с его идеологией они смотрелись органично, то теперь, со сменой всей информационной повестки и жизненных ценностей, праздники тоже трансформировались. Возможно, поэтому сейчас они воспринимаются как какие-то искусственные конструкты.

Если же серьезно подумать об изначальной сути праздников 23 Февраля и 8 Марта, то можно заметить, что оба они должны были говорить о равенстве между мужчинами и женщинами, объединять их. А не подчеркивать «гендерные» различия и разделять. В итоге же в народном сознании почему-то празднование «мужского» и «женского» дня постепенно превращается в настоящее противостояние. В обмен «равноценными» подарками по принципу «ты мне — я тебе». В обсуждение того, кто кому что должен…

А ведь они должны были напоминать о том, почему мы вместе.