История Ростислава Антонова о происходящем на Донбассе из первых уст: как ты там оказался? Стреляли…

Фото: ВК Ростислав Антонов

Сегодня поток информации о происходящем входе спецоперации в Украине буквально захлестнул всех. Чему верить, где фейки или просто эмоции? Разобраться неискушенному человеку достаточно сложно. Самый правильный вариант — найти независимый первоисточник – человека, который там побывал, увидел со стороны все ужасы происходящего, пообщался с местными жителями и реально узнал, какая помощь требуется людям. Об этом ЧС рассказал новосибирский активист, депутат Городского совета Новосибирска, руководитель фонда Гражданский патруль Ростислав Антонов.

За поездкой Ростислава Антонова на Донбасс многие новосибирцы следили в режиме онлайн. Его посты, фото и видео – как ежедневная сводка о спецоперации, но без цифр, с другой – человеческой стороны.

—  Ростислав, поскольку это первое наше интервью на эту тему, то сразу спрошу: Вы человек с активной жизненной позицией, депутат — это понятно, но у вас семья, а там идут боевые действия?

— Донбасс для меня не абстракция, не далекий регион, а десятки друзей и товарищей, с которыми я общался еще в 2014 – 2016 годах. Отправной точкой для меня стал Дом профсоюзов, где украинские нацисты сожгли заживо людей. Уже тогда стало понятно, что нам придется вычищать эту заразу с нашей земли. Тогда я несколько лет практически жил в Донецке и Луганске. И лишь когда интенсивность боевых действий снизилась, я прекратил возить гуманитарные грузы, но всегда внимательно следил за тем, что там происходило. И поддерживал контакты с теми, кто защитил свою родину.

— Что стало толчком для принятия решения отправиться на Донбасс?

— Помните в «Белом солнце пустыни», на вопрос товарища Сухова: «А как ты здесь оказался?», Саид отвечает – «стреляли». Вот примерно так же и я. Откровенно говоря, я бы оказался в Донецке и раньше, однако были сложности с документами для пересечения границы. Всё не так просто.

С момента активизации обстрелов Донецка со стороны Украины, а тем более, когда началась эвакуация жителей ЛНР и ДНР в Россию, я понял, что ситуация серьезная, созвонился с донецкими друзьями после чего принял решение ехать.

Сопричастие к чужому горю – чисто русская черта

—  Кто вас поддержал в этом решении?

—  В первый раз я поехал один за свой счет. Хотел выяснить, что там на самом деле происходит, какая помощь нужна и чем я могу быть полезен. Сразу стало понятно, что без машины там делать нечего, поэтому ко второй командировке я купил старый микроавтобус для доставки гуманитарной помощи и вывоза людей из зоны боевых действий, и здесь я очень благодарен Алексею Носову (ред. Ответственный секретарь Автомотоассоциации г. Новосибирска), без которого бы не получилось ни подобрать машину, ни перегнать ее из Новосибирска в Ростов-на-Дону. А несколько друзей предпринимателей помогли с деньгами для приобретения продуктов, собрали партию медикаментов для местных больниц и ФАПов.

— Вы были готовы к тому, что увидели – везде показывают панику, голод, разруху?

—  К такому нельзя быть готовым. Собственный риск не слишком ощущаешь, да и некогда, всё время находишься, скажем так, на адреналине. Больше сопереживаешь мирным жителям. Тот ужас, который им пришлось пережить, сложно описать словами. Когда ты протягиваешь булку хлеба бабушке, а она подносит хлеб к лицу и плачет, так как месяц его не ела. Тебе хочется плакать вместе с ней.

Каждый день своей миссии я старался использовать с максимальной эффективностью. Обычно мы с Алексеем выезжали в 6 – 7 утра, закупались на оптовой базе в Донецке водой и продуктами первой необходимости, и отправлялись в Мариуполь. Для меня важно было помочь тем, кому тяжелее всего, кто еще сидел в подвалах и укрытиях, без воды, без света, без тепла, а потому мы ехали в те районы, где только что закончились боевые действия.

Распределив продукты между нуждающимися, мы вывозили из города раненных и беженцев. Всё это происходило до первых сумерек, когда перемещение по городу становилось смертельно опасным из-за диверсионных групп, и возвращались в Донецк примерно в десять часов, а утром снова обратным маршрутом. В общей сложности мы проехали по Донбассу 2500 км за неделю. Удивляюсь, как наш старичок-автобус всё это выдержал и довез нас почти до Москвы.

Мариуполь сегодня: вода из канализации, тела на улицах, толстые собаки и глухие голуби

—  В каких городах вы уже были, как там люди реально живут?

—   Из крупных городов я был только в Волновахе и Мариуполе, если говорить про небольшие населенные пункты, то в Пищевике, Старомарьевке, Гранитном, Сартане.

Ну как живут? Без связи, без воды, без электричества. Сейчас там почти лето по нашим меркам, а в начале марта средняя температура была -2. Были случаи смертей от переохлаждения. Но и без этого смерть собрала богатую жатву. Могилы в каждом дворе… Хоронили в воронках от разрывов, так как не нужно было долбить мерзлую землю. Кресты делали из подручных материалов. Хоронить давали не везде. ВСУ часто запрещали хоронить погибших, заставляя относить тела в определенное место, где они до прихода российских войск так и лежали. Сейчас милиция ДНР занимается опознанием погибших и их перезахоронением на кладбище.

ВК. 09.04.22. «Приехав в очередной микрорайон, застал только открытую квартиру. Местные рассказали, что женщина мертва. Не успели. Соседка согласилась проводить, показать тело.

— Вообще, мы туда сами не ходим, там украинские позиции и они стреляют без предупреждения. Украинцы требовали, чтобы мы всех погибших туда относили. Не знаю, насколько там сейчас безопасно.

Мы подошли, на пригорке лежало три тела. «О, господи, — что с ней, у нее нет ноги!». Моя спутница обмякла я её подхватил и поддерживая довел до дома. Посадил возле подъезда, вернулся (..) Один покойный улыбался голым в запёкшейся старой крови черепом, глядя пустыми глазницами в небо. Из-под одеяла торчала кость руки, которой он как бы пытался прикрыть лицо. Сама кисть была съедена. У разыскиваемой мною женщины не было ноги. Она лежала обглоданная чуть в стороне. Третий мужчина лежал почти не тронутым, как будто уснул и только синюшный цвет тела говорил, что сон этот слишком долог. Чуть поодаль я увидел четвёртый труп (..) Я собрал, то, что можно было собрать и прочитал молитву об упокоении всех четверых. Как умел. Читал, а вокруг грохотала канонада. Шёл бой. Закончил, стихло и сквозь низкие тучи пробился робкий лучик солнца. Довольно быстро из местных мужиков удалось собрать похоронную команду и уже скоро тела были покрыты слоем земли. Крест я вбивал в каменную землю сам, сделав его куска пластиковой рамы и доски. Стало легче…».

Тонкая грань между смертью и жизнью

— Тем, кто выжил, тоже не позавидуешь. Более месяца люди прожили в нечеловеческих условиях. Больше повезло тем, кто жил в частном секторе, у них были какие-то запасы, а тяжелее — жителям многоэтажек. И самое страшное это даже не голод и холод. Страшнее — жажда. Мы не задумываемся, сколько воды потребляем и как ее расходуем. В Мариуполе же, целый полумиллионный город остался без воды. Вначале всё слили из бойлеров, потом из батарей, потом выпили всё, что есть в трубах. Стояли с баночками в подвалах, сливая со всех труб. Потом пошли искать воду в канализационных коллекторах…

Голуби в Мариуполе — это отдельная история. Они глухие, а часть из них полностью дезориентирована и скорее всего сошла с ума от обстрелов. Впрочем, голубей там осталось мало – их отлавливают и едят.

— Сколько тонн гуманитарного груза вы привезли из Барабинска и Новосибирска?

— Из Барабинска было несколько коробок и еще примерно кубометр медикаментов для больниц из Новосибирска. Основную часть продуктов мы закупили уже в Донецке. Сколько это было в тоннах я не считал, но объем был приличный.

Самое первоочередное это вода, хлеб, крупы, макароны, консервы. Затем в списке — свечи, спички, памперсы для детей и детское питание. Все продукты длительного хранения. Из медикаментов необходимы противовоспалительные, противоаллергенные, сердечные препараты, от отравлений и для ЖКТ.

— Что самое сложное в общении с местными жителями?

— Никакой сложности в общении нет. Я подходил к ним один, без оружия и сопровождения и мы просто говорили. Говорили на равных. Люди сами хотели поделиться пережитым, передать весточку родным, сказать, что они живы. Мне же хотелось их успокоить, уверить, что Россия пришла навсегда и весь тот ужас, через который им пришлось пройти больше не повторится.

Мы в ходе своей миссии воссоединили несколько таких потерявшихся в разных частях Мариуполя семей, и это были, пожалуй, самые сильные эмоции которые я здесь чувствовал. Многие своих родственников уже внутренне похоронили. И весточка о том, что их мать, брат или дочь живы звучала для них как весть о Воскресении. Как чудо. Простите, я не смог это заснять. Наверное я в этом смысле плохой журналист. Это настолько сильные и личные переживания, что их на мой взгляд нельзя делать достоянием случайной публики.

ВК. от 08.04.2022. «Наверное, это покажется, для кого-то странным, но люди отказываются эвакуироваться из своих домов. Даже детей не вывезти. Вот вроде живут в подвале, жарят на костре, а вроде как быт обустроили. Как-то утеплились и даже уже вроде бы ничего. Справляются. (…) Я предлагал вывезти несколько семей из города, но все отказываются. И не потому, что боятся России. Наоборот, сейчас люди верят, раз пришла Россия всё начнет налаживаться, а временные трудности можно и перетерпеть. Продолжаем работу».

— Сейчас много фейковой информации – кому верить?

— Верить нужно тем, кто пишет, находясь непосредственно на месте событий, кто общается с людьми и кого вы лично знаете.

Вот такие послания новосибирские активисты записывали и выкладывали в соцсети, чтобы помочь родным и знакомым дать о себе весточку.

Ещё одно обращение из Сартаны. Лидия Фирсовна обращается к своим родным в Москве и Кемерово: сестре Мурзиной Татьяне Фирсовне , племянницам Мурзиным Ольге Викторовне, и Надежде Викторовне, сестре Щербаковой Надежде Фирсовне из Кемеровской области. Лидия Фирсовна жива, с ней всё хорошо, она в Сартане и помогает тем, кому сейчас ещё тяжелее.

— Вы в политике давно, как считаете, почему до сих пор за рубежом не хотят признать ужасы в Мариуполе и других городах?

— По представлению стран запада, Россия виновата уже самим фактом своего существования. А потому никакую стену мы не пробьем. Вспомните историю с Малазийским боингом, в которой нас обвиняли. Был ли суд? – не было. Было ли официальное обвинение – нет. Однако, осадочек остался. Вспомните Грузию 08.08.2008, когда нас обвиняли в агрессии. Потом выяснилось, что напала Грузия, но кого это волнует?

Сейчас ровно то же самое. Только с поправкой на масштаб события. Поэтому, я не думаю, что нужно так сильно расстраиваться, что мы кому-то что-то не докажем или кого-то расстроим своим поведением. Нужно просто делать свое дело и выполнять поставленные задачи. Нужно довести всё до завершения, а история всё расставит по своим местам.

Сколько еще открытых ран на этой земле, нуждающихся в исцелении

— Есть противники и защитники спецоперации — что бы вы им сказали?

— Я бы предложил наиболее активным сторонникам Украины съездить и поговорить с людьми. С теми, кто отсидел в украинских тюрьмах, кто вернулся оттуда инвалидом. С теми, кому ВСУ не дали захоронить своих близких, у кого нацбаты забирали еду, с теми, кого обвиняли в пророссийских взглядах и пытали. С теми, кто 8 лет жил под обстрелами в Донецке и Луганске. Пусть расскажут им, как они любят Украину и что там нацизма нет и послушают, что люди скажут в ответ.

— Сейчас ваш экипаж с Алексеем Носовым вернулся в Новосибирск. Надолго?

— Да, месяц пролетел. В настоящий момент мы ремонтируем машину и готовимся к новой поездке. Следующая партия гуманитарной помощи уже практически собрана, с ней и поедем. Планируем выехать к майским праздникам. Будем признательны за любую помощь, которую можно принести в приемную: Новосибирск, Вокзальная магистраль, 17. А деньги перечислить двумя способами:

От юридических лиц на расчетный счет «Гражданского патруля»: Новосибирский областной общественный фонд защиты прав потребителей «Гражданский патруль»: БИК 045004867, ф-л Сибирский банк ПАО Банк «ФК Открытие», к/с 30101810250040000867, р/с 40703810995240700017 (в назначении платежа необходимо указать пожертвование на уставную деятельность). Переводы принимаются только от российских физических и юридических лиц. Небольшие пожертвования —на карту Сбербанка 2202202316548639.

Ростислав Антонов и Алексей Носов не единственные кто отправился реально помогать жителям ДНР и ЛНР. В командировку по воле сердца уехали новосибирские онкологи, депутат Госдумы Олег Иванинский, предприниматели и простые волонтеры. ЧС обязательно встретится и с ними, ведь у каждого из них свое видение происходящего. А нам важно знать правду.

Фотографии  и видео Ростислава Антонова из группы ВК

Добавьте нас в источники на Яндекс.Новостях

Поделиться:
Если вы хотите, чтобы ЧС-ИНФО написал о вашей проблеме, сообщайте нам на SLOVO@SIBSLOVO.RU или через мессенджеры +7 913 464 7039 (Вотсапп и Телеграмм) и социальные сети: Вконтакте и Одноклассники

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *