За Советскую власть, но против коммунистов

Официальная пропаганда в советские годы вещала, что рабочие и крестьяне были всегда полностью на стороне Революции. Что «белые» были пережитком царской эпохи, не принявшим новую, справедливую власть, не имели поддержки у простых людей, а потому — были повержены.

И когда отгремела Гражданская война, Советская Россия принялась строить новый мир. Справедливый, честный, в котором все будет поровну и не будет никаких притеснений.

О крестьянских восстаниях, то тут, то там вспыхивавших по всей стране, предпочитали умалчивать.

Одно из таких восстаний началось в ночь на 5 июля 1920 года в селе Вьюны, и поныне существующем в Новосибирской области. Несмотря на то, что штаб восставших находился во Вьюнах, в историю оно вошло как Колыванское. Правда, в разных источниках его именуют то крестьянским, то бело-эсерским… И, пожалуй, оба эти названия имеют право на жизнь.

Главным слоганом восстания был: «За советскую власть без коммунистов!»

Чтобы понять причины, толкнувшие порядка тысячи крестьян на то, чтобы взяться за оружие, стоит перенестись на сотню лет назад, чтобы посмотреть на Колывань и ее окрестности глазами тогдашних ее обитателей.

Колывань вообще была везучим поселком. В XVIII веке через нее прошел Великий Сибирский Путь, и Колывань стала разрастаться и богатеть. В XIX веке через Сибирь пролег Транссиб, и прошел он мимо поселка, но сравнительно недалеко, поэтому местные купцы переносили свои склады в Новониколаевск и продолжали торговлю. Зато тот факт, что железная дорога прошла не через нее, помог Колывани практически бескровно пережить Гражданскую войну. Не велось на ее территории активных боевых действий. Иногда проходили через Колывань то белые, то красные части, но проходили спокойно, не грабя и не оставляя за собой пепелища.

И когда в Сибири прочно установилась советская власть, а выдавленный далеко на восток Колчак потерпел поражение и был расстрелян, Колывань так и осталась зажиточным поселком, в котором крестьянин, имевший менее трех коров, считался неудачником.

Сибирь вообще была зажиточным по советским меркам регионом. Земли много, рядом тайга с дичью и пушниной, живи да радуйся. Поэтому жители Новониколаевского уезда встретили Революцию без восторга, но и без неприязни. Как всегда, основные события, менявшие жизнь в стране, проходили где-то далеко, а жизнь в Томской губернии текла своим чередом. Хлеб рос, коровы доились. Чего еще надо для счастья?

Однако Гражданская война, закончившаяся для Сибири, все еще гремела в других регионах. На Дальнем Востоке шли бои с армией Семенова, поддерживаемой японцами, в Крыму наступал барон Врангель, и наступал до поры до времени успешно, тесня части Красной армии, а на западе советские войска бились с поляками…

Страна все еще была в состоянии войны, а война требовала хлеба. И в Сибири, как и во многих других регионах, была введена продразверстка. Крестьян обязали сдать излишки хлеба, который, по указу Ленина, должен быть справедливо поделен между всеми нуждающимися.

Естественно, активнее всего против продразвёрстки выступали «кулаки». А в Колыванском районе «кулаком» можно было объявлять каждого первого. Практически все крестьяне жили зажиточно, и весть о том, что они должны сдать излишки хлеба и скота, встретили ярым недовольством.

Возможно, это недовольство так и осталось бы громким народным ропотом, ведь бунт не вспыхивает просто так, без грамотного руководства. Но руководство это у колыванских крестьян было.

Многочисленные «белые» офицеры из разгромленной армии Колчака осели близ Новониколаевска. Кто-то — официально, покаявшись в прошлых грехах, находясь под наблюдением советской власти. Но большинство — нелегально. По поддельным документам, или просто скрываясь у сочувствовавших «белому» движению. Больше года эти люди собирали вокруг себя недовольных новой властью. Каждым промахом коммунистов пользовались, чтобы подорвать их авторитет. Распускали слухи, искали повода для начала новой войны.

И дождались.

6 июля из Колывани под охраной должны были быть вывезены подводы с изъятыми у крестьян излишками сельхозпродукции. Узнав об этом, руководители «белого» подполья решили действовать немедленно, воспользовавшись народным недовольством.

5 июня были захвачены Вьюны. Всю местную партийную ячейку заперли в подвале, а затем перебили, не останавливаясь даже перед расстрелом женщин.

6 июня мятеж перекинулся на Колывань. Местная милиция не смогла оказать сопротивления восставшим, и снова повторилась кровавая резня.

Затем последовали Дубровино, Чик, Красный Яр, Локти, Кубовая, Барлак.

На первых порах мятежники действовали четко и грамотно: мобилизовали всех мужчин от 18 до 45 лет, разослали гонцов по окрестным деревням с вестью о том, что Омск и Новониколаевск уже заняты восставшими крестьянами, а части Красной армии в них либо перебиты, либо перешли на сторону мятежников.

Однако, несмотря на то, что основные события происходили в Колывани, штаб восстания оставался во Вьюнах, что говорит о том, что уверенности в дальнейшем успешном развитии мятежа у его руководителей не было. Вьюны были дальше от железной дороги, по которой к большевикам неизбежно подошло бы подкрепление, и ближе к тайге, в которой легко затеряться.

Что в итоге и произошло.

Правда, подкреплений не потребовалось. Новониколаевская ячейка ЧК справилась своими силами. Шесть сотен хорошо вооруженных красноармейцев, прошедших жестокую школу Гражданской войны, против полутора тысяч крестьян, большинство из которых вооружено вилами и пиками… Ситуация определенно была не в пользу мятежников.

Колыванское восстание было полностью подавлено к 18 июля.

Можно много говорить о причинах поражения восставших. Отсутствие связи, опыта ведения войны, несогласованность действий руководства, отсутствие массовой поддержки населения… Но в конечном итоге, даже если бы колыванцы захватили Новониколаевск и двинулись, как планировали, на Алтай — восстание все равно было бы подавлено. Может быть — спустя месяц, может быть — спустя полгода. Но советская власть к тому моменту уже была достаточно сильна, чтобы задавить любой мятеж.

Как впоследствии задавила Западно-Сибирское восстание, начавшееся в конце 1920 года в Ишиме и охватившее значительную часть Омской и Тюменской областей. Как задавила множество других крестьянских бунтов по всей территории страны, вспыхивавших на той же благодатной почве: продразверстка и голод.

В ходе подавления Колыванского мятежа погибло около 250 крестьян. По разным данным от 600 до 1000 человек были отправлены под арест и прошли через суды, после которых, опять же по разным данным, от 200 до 300 человек были расстреляны, и от 300 до 600 — отправлены в лагеря.

Организаторы восстания, эсеры и белые офицеры, пытались уйти на юг, на Алтай, но были перехвачены близ Каргата и уничтожены.

В Колывани, на территории женского Покровского Александро-Невского монастыря, стоит памятник на братской могиле. Погребены в ней жертвы Колыванского восстания. Большевики, захваченные и убитые мятежниками… Напоминание о кровавых событиях, происходивших здесь 103 года назад.

Увы, нет аналогичного памятника мятежникам, ибо история пишется победителями.

Кирилл Кудряшов, писатель