Об успешности авторитарной модернизации. Колонка Владимира Клисторина

В настоящее время во многих странах мира растет запрос на сильного лидера, который мог бы разрешить множество накопившихся проблем и застаревших конфликтов, устранить явную или мнимую несправедливость, предложив свежие решения. Последним примером в этой области является приход к власти в США Дональда Трампа. Какова его действительная, а не декларируемая стратегия, не знает никто, но то, что он, мягко выражаясь, «склонен» к авторитаризму, знает каждый.

Автократы обычно приходят к власти под лозунгами радикальных перемен. При этом неважно, каких именно – левых или правых. Главное, что они достаточно радикальные, и предполагают создание нового общества и новой экономики как важнейшей части общественной жизни. Речь идет также о повышении конкурентоспособности стран, повышении их роли в решении международных проблем, в развитии новых технологий и росте инвестиционной активности. Все это можно определить термином «модернизация» или построением новой, или точнее – иной экономики, для чего требуется не только смена лидеров, но и серьезные институциональные изменения. Поскольку роль лидера велика, для устойчивости системы ему необходимо оставаться у власти долго.
Примеров авторитарной модернизации вполне достаточно. В качестве примеров обычно фигурируют Япония, Южная Корея, Тайвань, Сингапур и некоторые страны Персидского залива. Среди стран Латинской Америки и, особенно, Африки, примеров успешного развития не так много. Более того, исследователи часто восхищаются экономическими результатами, не уделяя должного внимания устойчивости реформируемой системы и долгосрочным перспективам ее развития. Больший интерес вызывают методы и инструменты, которые использовали успешные страны и их лидеры, но при этом явно недостаточно внимания уделяется целевым установкам.

Размышления над книгой Ли Куан Ю

Всем, изучающим опыт экономико-политических реформ и тем более тем, кто задумывается над будущими преобразованиями в своей стране, просто необходимо перечитывать книгу воспоминаний Ли Куан Ю, одного из наиболее успешных политиков ХХ века . И дело не только в том, что он действительно сумел создать команду, которая привела жителей небольшого острова к экономическому процветанию в условиях враждебного окружения и глобальной конкуренции, создала условия для продолжения развития через много лет после ухода лидера, но совершила практически невозможное – из различных общин с разными культурами, привычками, языками и религиями создала общность людей, гордящихся своей принадлежностью к стране и готовых жить и работать сообща.

Мемуарная литература как источник исторических сведений далеко не самый достоверный. В воспоминаниях неизбежно что-то опускается, что-то гиперболизируется, события прошлого преломляются через современное понимание жизни. Авторы подобной литературы часто забывают про свои ошибки, а случайное стечение обстоятельств выдают за предвидение. Наконец, попытки повторить удачные решения предшественников, использовать их методы и инструменты могут и не привести к желаемым результатам.

В предисловии автор предупреждает, что «эта книга не является набором практических рекомендаций относительно того, как развивать экономику, создавать армию или строить государство». Дело в том, что проведение подобных реформ происходит в конкретном социально-культурном контексте и заставляет учитывать как внешнеполитические, так и внутриполитические реалии.

Не случайно он пишет, что «я с огромным трепетом отправился в путь по неизведанному пути и к еще неизведанной цели».

Возможно, он не мог сформулировать свою цель тогда, но неявно он ее чувствовал: создать нацию из разношёрстного состава иммигрантов, прибывших из Китая, Британской Индии и Голландской Ост-Индии, когда британская администрация и войска уходят, а соседи мечтают если не о захвате территории, то как минимум о лишении экономических преимуществ города-государства.

Но, возможно, все обстояло гораздо проще: он мечтал о власти, при этом понимая, что завоевать власть и удержать ее – не одно и то же, и для удержания власти необходимо изменить общество, не ориентируясь на чей-то опыт. Не случайно он писал, что Сингапуру нужна не вестернизация, а модернизация. Другими словами, он не собирался копировать модель «западных» стран, но хотел максимально вписать свою в число передовых и тем самым укрепить свою власть.

Следует отметить, что отказ от вестернизации был для него непростым, поскольку Ли Куан Ю получил английское образование и его родным языком был английский. О нем пишут как о националисте, но это не совсем так, поскольку изначально он мечтал возглавить Федерацию Малайзии и сильно переживал, когда Сингапур фактически выдворили из Федерации и навязали суверенитет на волне антикитайских волнений.

Сам Ли Куан Ю писал о национальной идее и национальной гордости как о чем-то, что еще нужно построить. С другой стороны, он отмечал, что конфуцианская культура сама по себе является надежным фундаментом для процветания. Хотя в молодости он был сторонником левых идей, в зрелые годы стал ярым антикоммунистом и приверженцем экономического либерализма.

Конфуцианство, на которое постоянно ссылался Ли Куан Ю, включает «пять постоянств»: человеколюбие, долг, ритуал, знание и искренность. В какой мере он сам следовал этим принципам – отдельный вопрос, но он постоянно говорил о трудовой этике, которая включает веру в ценность напряжённого труда, преданность организации, бережливость, самоотдачу, гармонию отношений, любовь к образованию и мудрости, а также озабоченность социальной благопристойностью. Конфуцианство, по его мнению, стало базисом специфичных для региона практик управления и идеологии китайского менеджмента.

Так или иначе, эксперимент при его жизни шел успешно, и даже до сих пор оценивается как удачный. Генри Киссинджер писал в предисловии к книге Ли Куан Ю: «Сегодня Сингапур – воплощение мечты. Ежегодный доход на душу населения вырос с менее 1 тысяч долларов США в момент обретения независимости до почти 30 тысяч долларов США сегодня».

Результаты реформ

Экономические успехи Сингапура действительно впечатляющи: по данным МВФ за 2023 год номинальный ВВП страны составил 501,4 млрд долл. США или 30 место в мире, а по показателю ВВП с поправкой на паритет покупательной способности (ППС) – 837 млрд долл. США и 35 место в мире. Нетрудно посчитать, что по этому показателю Сингапур лишь немного уступает Москве, при том, что в ней примерно в 3 раза больше жителей (таблица 1).
При всех известных недостатках использования показателя ВВП как номинального, так и с учетом ППС, вышеприведенные данные достаточно красноречивы. Но об успешности реформ и приоритетах социальной политики говорит место Сингапура в различных международных рейтингах.

Приведенные данные в таблице 2 подчеркивают авторитарный стиль руководства страной. Если в рейтингах экономического развития, свободы для бизнеса и качества образования страна занимает высшие строчки, то в части уровня жизни, неравенства доходов и особенно политических свобод успехи явно ниже.

Суверенитет и безопасность

Ли Куан Ю начинает свою книгу воспоминаний с истории укрепления суверенитета страны и прежде всего решения вопросов безопасности. Создание эффективной армии и полиции, их обучение и оснащение, размещение и мотивация персонала, и многое другое обсуждается весьма подробно. Но главными методами достижения истинного суверенитета и обеспечения безопасности он считал дипломатию. Его целью было создание ситуации, когда внешние силы были бы не в меньшей степени заинтересованы в суверенитете Сингапура, чем собственное правительство.

Вероятно, Ли Куан Ю воспринимал мир по Гоббсу как войну всех против всех и признавая право сильного. Первым министром иностранных дел Сингапура был С. Раджаратнам, и внешняя политика государства до сих пор следует его заветам. В 1972 году он говорил, что мир является тылом Сингапура – то есть интеграция в мировую экономику улучшит положение Сингапура и обеспечит страну природными ресурсами. Он верил, что поддержание баланса сил является единственной альтернативой превращению Сингапура в вассала одного из соседей. Поэтому интересы великих держав будут удерживать региональные государства от вмешательства во внутренние процессы в Сингапуре и его действия на мировой арене.

Ли Куан Ю много раз говорил об открытости и доверии как важнейших чертах его политики как внутри страны, так и на международной арене. Но он понимал доверие не только как открытость к диалогу и предсказуемость политики, т. е. уверенность контрагентов в тех решениях, которые будут приниматься, но и в том, что его правительство делать не будет.

Так, он категорически возражал против введения платы за проход судов через Малаккский пролив, а в 1973 году заверил нефтяные корпорации, что Сингапур (в отличие от многих других стран) «никак не будет ограничивать оборот нефти и топлива на складах и тем более их экспроприировать».

Он долгие годы объяснял руководителям КНР, Тайваня и других стран, что обязательно установит дипломатические отношения с КНР, но только последним среди стран АСЕАН для того, чтобы успокоить последних. Сегодня КНР является ведущим торговым партнером Сингапура, занимая 10 % его экспорта.

Экономическая политика

Ли Куан Ю писал: «Оглядываясь, я могу утверждать, что наше экономическое развитие и индустриализация протекали успешно, потому что мы занимались планированием». Стратегия экономического развития строилась на превращении Сингапура в финансовый и торговый центр Юго-Восточной Азии, что естественно, поскольку экономико-географическое положение страны было главным, если не единственным ресурсом. Но были особенности реализации такой стратегии. Прежде всего, Ли Куан Ю в отличие от многих лидеров развивающихся стран говорил и действовал в соответствии с принципом: «не просить о помощи, а предлагать свою». Мечта о превращении Сингапура в торгово-финансовый центр гармонировала с распространенными в то время идеями глобализации и перехода к постиндустриальному обществу. Более того, она соответствовала менталитету местной элиты. Но Ли Куан Ю вынужден был взять курс на индустриализацию страны. В связи с выводом английских войск и закрытием военных баз стране грозила массовая безработица, поскольку не менее 20 % экономики и занятости было завязано на обслуживание баз.

Ли Куан Ю взял курс на индустриализацию путем привлечения внешних инвесторов: «Мы хватались за любую идею, которая создавала рабочие места». Производство рыболовных крючков, сборка автомобилей, компьютеров или факсов – все приветствовалось. Но потом фокус промышленной политики сконцентрировался на крупных транснациональных компаниях. За каждой крупной компанией, проявлявшей интерес к Сингапуру, закреплялся специальный правительственный чиновник, который «работал с ней день и ночь, немедленно предоставляя любую информацию, в которой те нуждались, и не отставал от них до тех пор, пока они всё-таки не соглашались посетить Сингапур». В результате целенаправленной политики «американские транснациональные корпорации заложили фундамент масштабной высокотехнологичной промышленности Сингапура», и это небольшое государство стало, в частности, крупным производителем электроники. При этом «американские компании по производству электроники создали так много рабочих мест, что безработица больше не являлась для нас проблемой».

Но промышленная политика была гибкой. Когда Ли Куан Ю спросил финансового директора компании «Мерседес», как долго Сингапуру придётся сохранять протекционистский тариф для поддержки местного автосборочного завода, то получил ответ: «Всегда». «Мы без колебаний отменили тарифы и позволили заводу обанкротиться». Отмена таможенных тарифов привела к банкротству неэффективных предприятий по производству автомобилей, холодильников и телевизоров. Но на их смену пришли химия и нефтехимия, благодаря созданию кластера на острове Джуронг, обеспечивающая более 5 % ВВП страны.

Сингапур привлекателен для инвесторов из-за низких налоговых ставок. Всего в Сингапуре 5 налогов, важнейшими из которых являются налог на прибыль и на заработную плату. Налогообложению подлежат 4 вида импортных товаров: спиртные напитки, табачные изделия, нефтепродукты и автомобили. В результате Сингапур занимает 5-е место в рейтинге налоговых систем мира.

Важной особенностью экономического развития Сингапура следует считать гармоничное развитие наиболее перспективных в технологическом отношении отраслей, внешней и транзитной торговли и финансового сектора. Отдельная глава посвящена истории превращения Сингапура в ведущий финансовый центр Юго-Восточной Азии, достойной сериала о формировании доверия как главного капитала страны.

Социальная политика

Ли Куан Ю писал: «Мы использовали те преимущества, которые Великобритания оставила нам: английский язык, юридическую систему, администрацию, лишённую партийных пристрастий. Мы тщательно избегали использования методов, свойственных социальному государству, потому что видели, как великий британский народ в результате социалистической уравниловки превратился в посредственный».

Характерной чертой социальной политики в Сингапуре стала не поддержка наименее обеспеченной части населения, а поддержка среднего класса и наиболее образованной и квалифицированной части населения.

Ли Куан Ю ссылался на авторитет Конфуция: «Если собственность общая – народ разбегается, если частная – народ объединяется». Другая его любимая мысль: «Талантливые люди – главное богатство страны». Видимо, он верил в евгенику, наследование талантов и домашнее воспитание. Он был убежден, что «между различными расами, культурами или религиями существуют врожденные различия». Поэтому поощрялись межнациональные браки, а также деторождение в семьях, в которых оба супруга имели высшее образование.

Правительство придавало большое значение тому, чтобы сделать большинство населения собственниками жилья. В 1960-е годы была создана система ипотечного кредитования, резко выросло жилищное строительство, и к 1996 году лишь 9 % квартир сдавались внаём, остальные были заняты собственниками. Этому помогает также налог на недвижимость, который составляет 3,7 % от потенциальной цены аренды для проживающего собственника и 10 % – для недвижимости, сдающейся в аренду.

Ли Куан Ю вел жесткую борьбу с этническими и конфессиональными анклавами на территории города-государства путем предоставления квот в жилых кварталах представителям отдельных групп.

По его словам, Сингапур успешно интегрирует «все религии и народы, кроме ислама», поскольку «в других сообществах интеграция происходит легче – дружба, смешанные браки и т. д., индийцы с китайцами, китайцы с индийцами, но не у мусульман».

По его мнению, новое поколение малайцев более исламизировано в результате «волны, идущей от арабских государств».

«Последствия – это барьер в обществе, и, думаю, это делается намеренно, ислам стремится отделиться». Поэтому иммиграционная политика не поощряла роста доли мусульман в структуре населения, а внутренняя политика стимулировала малайцев использовать английский язык в качестве основного средства общения. По наблюдениям Ли Куан Ю, малайцы, использующие дома английский, нацелены на «преуспевание в обществе» и не подвержены экстремистским идеям. Еще одним примером дискриминации по национальному признаку был отказ от приема вьетнамских беженцев.

Борьба с коррупцией и организованной преступностью

Ли Куан Ю в своих воспоминаниях подчёркивал, что он постоянно насаждал принцип верховенства закона и равенство всех перед законом, включая высших чиновников и своих родственников. Сингапур считается одной из самых некоррумпированных и безопасных стран. Борьба с коррупцией началась «путем упрощения процедур принятия решений и удаления всякой двусмысленности в законах в результате издания ясных и простых правил, вплоть до отмены разрешений и лицензирования». Были резко подняты зарплаты судей, на судейские должности были привлечены «лучшие частные адвокаты» и даже иностранцы.

Зарплата сингапурского судьи уже в те годы достигла нескольких сот тысяч долларов в год.

Были жёстко подавлены триады (организованные преступные группировки). Согласно закону Internal Security Act, для приговора членам триады было достаточно показаний трёх анонимных свидетелей о причастности обвиняемых к преступному сообществу. Одновременно были введены наказания за оговоры. В результате триады были ликвидированы в Сингапуре.

Уровень преступности в Сингапуре – один из самых низких в мире, при этом законы в Сингапуре достаточно суровые, включая смертную казнь и телесные наказания. Некоторые преступления караются битьем палками. Особо жестокие убийства и торговля наркотиками караются смертной казнью через повешение. В период с 1991 по 2004 год было приведено в исполнение 420 смертных приговоров за преступления, связанные с наркотиками – это один из наиболее высоких показателей в мире. Кроме этого жестко караются межэтнические конфликты.

Госслужащим, занимающим ответственные посты, были подняты зарплаты до уровня, характерного для топ-менеджеров частных корпораций. Был создан независимый орган с целью борьбы с коррупцией в высших эшелонах власти (расследования были инициированы даже против близких родственников Ли Куан Ю). Ряд министров и высших чиновников, уличенных в коррупции, были либо приговорены к различным срокам заключения, либо покончили жизнь самоубийством, либо бежали из страны. Среди них были и давние соратники Ли Куан Ю, например, министр охраны окружающей среды Ви Тун Бун. В итоге Сингапур стал одним из наименее коррумпированных государств мира.

Образование

Ли Куан Ю создал универсальную систему меритократического высокоэффективного и антикоррумпированного правительства. Он отстаивал меритократию и мультикультурализм, сделал английский общим языком для интеграции общества и содействия торговле с западными странами, в то же время предписывая двуязычие в школах для сохранения родного языка учащихся и этнической самобытности сингапурского населения. Двуязычие, по его мнению, является краеугольным камнем системы образования Сингапура.

В 1960–1970-е годы была реформирована система образования. Национальные школы получили единые минимальные стандарты, а английский язык стал обязательным для изучения во всех школах, вузы были переведены на преподавание на английском языке. Правительство тратило крупные суммы на обучение сингапурских студентов в лучших университетах мира. При этом помимо получения знаний задачей студентов было знакомство с культурой и образом мышления в других странах.

Расходы Сингапура на образование составляют около 20 % национального бюджета, который субсидирует государственные и поддерживаемые правительством частные учебные заведения.

Центральным принципом системы образования Сингапура является меритократия, когда положение человека в обществе определяется его способностями и заслугами, а не происхождением. Академическая успеваемость рассматривается как объективная мера сил и способностей студентов независимо от их положения в обществе и рассматривается как важнейший фактор определения будущих карьерных перспектив и материального положения.

* * *

Опыт Сингапура невозможно повторить, поскольку каждая страна или территория уникальны, реформы Ли Куан Ю неразрывно связаны с определенным историческим периодом и, наконец, личностью творца сингапурского «экономического чуда». Маленькую страну легче реформировать, нежели большую. Что можно извлечь – это уверенность в том, что при должных усилиях ничего невозможного нет.

Ли Куан Ю писал: «У меня было два пути. Первый – это воровать и вывести друзей и родственников в списки Форбс, при этом оставив свой народ на голой земле. Второй – это служить своему народу и вывести страну в десятку лучших стран мира. Я выбрал второе».

Владимир Клисторин