«Не забывайте рода своего…»
«Не забывайте рода своего, прошлого своего, изучайте своих дедов и прадедов, работайте над закреплением их памяти… Старайтесь записывать всё, что можете, о прошлом рода, семьи, дома… Старайтесь собирать портреты, автографы, письма, сочинения печатные и рукописные всех тех, кто имел отношение к семье, к роду… Пусть вся история рода будет закреплена в вашем доме и пусть всё около вас будет напитано воспоминаниями…»
Священник Павел Флоренский
Откуда идут мои корни…
Читальный зал Новосибирского областного архива с утра и до конца рабочего дня заполнен нашими земляками, которые пишут историю своей семьи.
«Это очень важно, — говорит архивист первой категории Игорь Самарин. – Сейчас, когда общество учится взвешенности, терпимости, интерес к истории своего рода стал возрастать. Мы, сотрудники архива, чувствуем это на себе.
Люди приходят в читальные залы не только для изучения документов по истории своей семьи, но также и делают запросы по этой теме. К примеру, из 5000 запросов за прошлый год три четверти, это точно, касаются документов биографического характера, по поиску родословной, а также тех или иных фактов жизни предков.
Я знаком с людьми, кто в поиске своей родословной продвинулся далеко в глубину веков. Сейчас в читальном зале работает молодой человек, который в своих исследованиях генеалогического древа дошёл до 1703 года! Это внушает огромное уважение.
Когда мы изучаем историю в школе, а потом в вузе, несомненно, всё это очень важно, интересно. Но это, будем так говорить, история глобальная. В то же время каждый должен помнить, что делают эту историю, участвуют в ней, страдают или радуются простые, живые люди. Не случайно говорят: через историю одной семьи, одного рода, одного человека, как через увеличительное стекло видна не только история страны, но и история всего человечества.
Поэтому поиск своей родословной вызывает сейчас и будет вызывать интерес, уверен, и в дальнейшем. Собственно, архивы для этого и существуют. Мы храним это наследие, собираем по крупицам. Возьмём, например, Сибирь. Девяносто процентов наших предков — это переселенцы из центральных регионов Российской империи. Найдя в нашем архиве кончик ниточки из клубка истории, исследователи выходят не только на архивы европейской части страны, но и на зарубежные, скажем, Прибалтики, Франции, Германии и других стран. Разбираясь в паутине многочисленных вопросов, люди, в конце концов, выходят на далёкие поколения своих родственников. Это такой удивительный и азартный поиск, он захватывает и не отпускает. Поэтому я хочу пожелать всем, кто занимается изучением своего генеалогического древа, составлением родословной своей семьи удачи на этом нелёгком пути, а мы, архивисты, поможем, чем можем».
Одной из тех, кто целенаправленно занимается поиском своих корней, является наша землячка, инженер по образованию, но большее время работавшая с детьми, сначала начальником пионерского лагеря, а затем с детьми с особенностями по здоровью, Елена Витальевна Данильсон. Поиски корней своей семьи она начала в 2006 году. Так увлеклась, что все эти годы не может остановиться, всё дальше и дальше углубляясь в загадочные лабиринты истории.
Моё хобби
— О поиске истоков нашей семьи меня просила мама, которая на склоне лет захотела узнать свои корни — откуда они идут, кто были её предки? — говорит Елена Витальевна. — И я подумала — почему бы нет?! Это же, на самом деле, интересно! С тех пор занятие поиском родословной стало моим настоящим хобби.
— Результативным ли был первый опыт?
— Он показал, что для того, чтобы что-то найти, надо иметь огромное желание, терпение и помощь специалистов. Потому что, перелопатив много бесполезной информации, я не сдвинулась с места. Только после этого обратилась к работникам Новосибирского госархива за помощью. Получила от них содержательный инструктаж и снова приступила к делу. Тайны не сразу стали открываться, но я хотела их открыть. Говорят же, упорство и труд — всё перетрут.
Потянуть за ниточку
— Елена Витальевна, наверняка нужно было, как говорится, зацепиться за кончик нитки из клубка истории, чтобы начать его разматывать?
— Я начала с истории семьи своего отца, которая неразрывно связана с историей и развитием Чаусского острога. Мне удалось обнаружить документы, свидетельствующие о том, что мои предки были одними из первых поселенцев острога и, скорее всего, они же его и возводили. Строительство началось 29 июня 1713 года. Первоначальное его население составляли служилые люди отряда Дмитрия Лаврентьева, которые прибыли сюда по указу государя из центра страны. Вскоре рядом с острогом появилась слобода, население которой росло за счёт крестьян, пришедших с реки Ишим.
В 1721 году в слободе, не считая гарнизона и 30 казаков, проживало около 150 человек. В 1737 году в остроге уже насчитывалось 120 беломестных казаков.
Так вот, мои «открытия» начались именно с этого, 1737, года. В архивных документах мне удалось обнаружить записи о проживании в Чаусском остроге беломестных казаков Кочкарёвых. Здесь они жили, по меньшей мере, 10 лет, а затем переехали во вновь образованную деревню Анбинскую, нынешнее её название — Амба.
— А почему казаков называли «беломестными»? Вас не заинтересовало это?
— На самом деле, мне стало любопытно самой найти ответ на этот вопрос. Оказалось, что в 30-е годы XVII века в слободах и острогах юга Сибири появилась особая категория служилых людей по прибору — беломестные казаки. Происхождение этого слова до сих пор не определено, но многие исследователи считают, что белый цвет традиционно означал «никому не подвластное, свободное от должностей и податей, также нечто радостное, счастие приносящее». Также, по их утверждению, «россияне приняли сии же наименования», в частности, «казаки в Сибири, получающие вместо жалования землю, называются потому беломестными казаками, понеже они не платят с них никаких податей в казну», то есть владеют «белой» — свободной от налогов землёй. Так вот, скорее всего, мой предок Алексей Кочкарёв владел той самой «белой» — свободной от налогов — землёй, поэтому и был причислен к тем, кого стали именовать беломестными казаками.
Челобитная от казака Кочкарёва
— Воссоздавая генеалогическое древо своего рода, вы неизбежно узнавали много интересного, глубоко погружаясь в историю Сибири, страны, не так ли?
— В архивных папках я обнаружила один любопытный документ. Это — челобитная моего предка — беломестного казака Алексея Кочкарёва на имя её Величества императрицы Елизаветы Петровны.
Челобитная начинается словами: «Всепресвятлейшая, державнейшая, Великая государыня, императрица Елисавета Петровна, самодержица Всероссийская, государыня всемилостивейшая. Бьёт челом Чеусского ведомства деревни Анбинской беломестный казак Алексей Кочкарёв, а в чём мое прошение — тому следует ниже сего пункта…». И далее: «…Я, нижеименованной от долгопродолжительною службою пришёл в совершенную старость и весьма болен и той службе мне служить невозможно, и дабы высочайшем вашего императорского величества указом повелено было из вышепрописанными резоны меня именованного от показанной службы уволить, а на наше место определить другого кого за благо Чеусская судная контора разсудить соизволит.
Всемилостивейшая государыня прошу вашего императорского величества о сём моём прошении решение учинить.
Вместо Алексея Кочкарёва его прошением Чеусский разночинец Спиридон Мозжерин руку приложил».
На эту челобитную был получен ответ императрицы, в котором она даёт разрешение на увольнение со службы и перевод моего прадеда в отдел «гоньбы» — так называлась ямщицкая курьерная служба по Сибирскому тракту: «… Того ради приказываю всей вышепрописанного её императорского величества и томской воеводской канцелярии указ показанного просителя беломестного казака Алексея Кочкарёва за долгопродолжительную его с прочими Чаусскими казаками службу тако же за совершенную его старость и болезни от той службы его отчислить … … с беломестными казаками на службу его не нарежать, а быть ему по Чаусскому острогу с прочими Чаусскими платёжными крестьянами … обще как подводной гоньбе так и … всякие мирские нужнейшие подати и прочее …
Управитель Пётр Слонов, подписан февраля 14 1759 года».
Новые родственники жили под боком
— Елена Витальевна, вы рассказывали, что, занимаясь изучением своих корней, вы обрели и новых родственников?
— Но сначала ещё об интересном факте, связанном с Отечественной войной 1812 года. В одном из документов я прочитала о беспримерном пожертвовании людей, в том числе и беломестных казаков, в пользу русской армии: народ сдавал деньги, украшения, другие драгоценности для того, чтобы помочь нашим солдатам в борьбе с Наполеоном. Там я обнаружила и фамилию своего прадеда Кочкарёва, который, как отмечено, тоже сдал определённую сумму.
Так вот, занимаясь поиском, я всё больше приходила к выводу, что в моём роду есть много родственников других фамилий, проживающих в посёлке Амба. Это — Южаковы, Москвины, Ведерниковы, Кантаевы — по ходу поисков я собирала сведения и о них, и все они оказались так или иначе связаны с фамилией Кочкарёв. И я поехала в Амбу. Познакомилась с некоторыми из них. Один из новоприобретённых родственников — Александр Кочкарёв, он учитель, так загорелся идеей по родословной, что начал собирать у старожилов Амбы фотографии, сканирует их, подписывает каждую, и сегодня получился большой фотоархив.
— Что ещё вы узнали о своих предках, и какие выводы можете сделать?
— Могу утвердительно ответить, что их семьи были крепкие, многодетные и работящие, жили в достатке, хотя давалось им это нелёгким трудом. В деревне Кочкарёвых уважали за трудолюбие и справедливость, а потому не раз избирали на людских сходах сельскими старшинами.
Не обошли стороной моих родственников и события революционного периода, многие знают о Колыванском восстании 1920 года; трудно шла в сибирских деревнях и коллективизация, немало крепких хозяйств было разрушено в то время. Под «горячую руку» активистов попали и Кочкарёвы.
В Великую Отечественную по данным ОБД «Мемориал» числятся погибшими и пропавшими без вести 47 Кочкарёвых, родившихся в Амбе Колыванского района. И все они — мои родственники.
Вторая ветка «растёт» из Эстонии
— Вы обмолвились, что род Кочкарёвых стал интернациональным…
— Моим мужем является эстонец, хоть и родился он в Сибири. И я решила, что необходимо и эту ветвь родословной «расшифровать». В результате, по новой родне кое-что тоже отыскала. В частности, из архивных документов ФСБ России выяснилось, что предки мужа приехали в Сибирь в 1907 году из Эстонии — Лифляндской губернии Валкского уезда Лайценской волости селения Старо-Лайцен, но ещё более замысловатый путь в Сибирь проделала бабушка мужа, в девичестве Елена Карловна Титви, которая родилась в Карской области, что отошла к России после Русско-Турецкой войны (как известно, сегодня Карская область снова является территорией Турции). Однако перед Первой мировой войной обстановка там обострилась, и они опять сорвались с места и теперь отправились в Сибирь. Здесь, в то время в Маслянинском, а сегодня — в Тогучинском районе, они объединились в колхоз «Эддази». Вскоре хозяйство вышло в передовики. Им руководил 19-летний Карл Пелло. У этого колхоза печальная история. В 1938 году многие жители Боровушки были арестованы и обвинены в националистической пропаганде и террористической деятельности, а затем расстреляны. Некоторые были отправлены в лагеря. В том числе и Карл Пелло. В период ссылки он написал рукописную книгу под названием «Дневник врага народа». К сожалению, в то время этот дневник издать не получилось. Через родственников мне удалось договориться с его сыном о том, чтобы ознакомиться с этой рукописью. Воспоминания показались настолько интересными, что я всю рукопись перепечатала для себя. Особенно ценны его описания тех лет и событий, которые были связаны с переселением в Сибирь, становлением колхоза и моментом ареста.
Уже в советские годы реабилитированные жители деревни Боровушка на свои средства построили памятник в честь погибших в лагерях и расстрелянных в годы репрессий земляков. После амнистии оставшиеся в живых уехали к себе на родину в Эстонию, среди них — и бабушка мужа Елена Карловна Данильсон с сыном Августом и дочерью Хельми, но остальные дети Петра Югановича и Елены Карловны — дочь Минна, сыновья Карл, Юган, Алекс и Пётр — уже обзавелись семьями и остались жить в Сибири. Сын Петра — Андрей — стал моим мужем.
Словом, информации собрала столько, что теперь нужно всю её проанализировать и логически выстроить. А добралась по этой ветви я аж до 1700 года и выяснила интересный факт, что родоначальником рода Данильсонов является Хинт Данильсон — шведский военнопленный, проданный в работники. Есть, правда, в генеалогическом древе пробелы, которые могли бы прояснить эстонские архивы. Несмотря на то, что много документов генеалогического характера (метрические книги, переписи, ревизские сказки, исповедные росписи) в эстонском архиве имеются в свободном доступе и с ними можно работать на сайте архива, имеется сложность. Она заключается в том, что пасторы были немцы, и все документы написаны на немецком языке, да ещё и рукописные, так что искать нужную информацию очень непросто. К сожалению, глубже копнуть историю моей эстонской родни мешают обстоятельства: приходится делать запросы в архивы другого государства, ведь съездить туда сегодня проблематично, только запросами, а это значит, что временной промежуток увеличивается: я отсылаю им запрос, мне ответ только через полгода, а то и больше.
Родословная длиной в пять… метров
— Дожила ли ваша мама до этих радостных открытий?
— К сожалению, нет. Однажды я решила привести в порядок результаты своей поисковой деятельности и обнаружила, что у меня уже набралось сведений по 18 поколениям родственников по отцу, на 16 поколений по фамилии матери и на 19 поколений по фамилии мужа. Двигаться дальше становится всё сложнее и сложнее.
Расскажу немного ещё и о поиске родни по маминой линии, в девичестве Богомоловой, которая осталась сиротой в неполных три года, и её воспитывала бабушка, которая рассказывала ей не сказки, а истории своей жизни. Уже в пожилом возрасте мама часто вспоминала их. В Омском архиве нашлись сведения, что мамина семья тоже была из казаков, только из омских. Поиски мои дошли до 1700-х годов. Выяснилось также, что предок Иван Богомолов служил в Омской крепости казаком, после 25 лет службы был переведён в деревню Захламину на жительство, затем его семья ещё не раз переезжала, но мне удалось отследить эти перемещения. Оказалось, что прадед сначала в 1824 году переехал в деревню Пещаную Юдинской волости Тюкалинского уезда, затем, в 1885 году, в деревню Алексотово Юдинской волости Томского уезда.
Потом, в 1900 году, перебрался в Ново-Николаевск. Здесь Никандр Сергеевич Богомолов построил дом на улице Нижегородской. Прадедушка занимался грузовым извозом на своих лошадях. Прабабушка Параскева Артамоновна прожила 101 год. Помню, что в раннем детстве я часто проведывала их, забиралась на чердак, где хранилась всякая конская сбруя и кувшин со старыми монетами. До сих пор руки помнят на ощупь каждую монетку, до того они казались мне необычными!
— Вы пошутили или это серьёзно, что если склеить листы бумаги формата А4, на которой напечатана хронология поисков вашей родословной, то получится многометровая лента?
— Это не шутка. Длина ленты составляет больше пяти метров, и это при том, что я убрала из древа оборвавшиеся ветви. Так что поискам нет предела…
