О чём поёт колокол
Колокольные звоны – вековечные стоны,
Что плывут над Россией, словно волны зари,
Пережиты запреты — воссияли иконы…
Пробуждайте же души, мастера-звонари!..
Людмила Кудрявцева
С чего начинается колокол? Конечно, с молитвы. Начальник технического отдела Сибирского центра колокольного искусства Новосибирской метрополии Виктор Васильев под гул уже раскочегаренной печи уединяется перед иконой, чтобы очистить душу перед отливкой нового чуда – поющего по воле человека металла.
Мастером по изготовлению колоколов Виктор Васильев стал, можно сказать, неожиданно для самого себя.
— В 2011 году я пришел в храм с желанием участвовать в церковном хоре, но, послушав меня, мне сказали, что мне лучше не петь и отправили учиться в колокольный центр Новосибирска, — делится мастер своими воспоминаниями. – И отправили меня на колокольню звонарем. Окончил колокольную школу. И конечно, было большое желание узнать как можно больше обо всех нюансах создания колоколов. Стал вникать во все тонкости этого дела. И вдруг – наша, так сказать, самодельная мастерская выигрывает президентский грант на реализацию проекта «Вернем колоколу голос» по восстановлению расколотых колоколов. На эти деньги закупили оборудование и начали заниматься отливкой колоколов все чаще и чаще.
— Какие колокола вашей мастерской в основном заказывают и для чего?
— Наше литейное производство еще достаточно молодое, и большие колокола мы не отливаем. Самый тяжелый на сегодня – 42 килограмма. Минимальный подбор звонницы – пять штук общим весом около 90 килограммов. На такие подборы спрос большой, потому что это получается относительно недорого и звонницу можно легко перевозить и устанавливать в небольших помещениях. Заказывают, кончено, в большинстве случаев церковные колокола, но не редко – и мемориальные, на памятники.
Колокольный звон сегодня можно услышать в самых неожиданных местах. Звонарей все чаще приглашают на различные торжественные и масштабные мероприятия. 9 октября 2024 года, например, Новосибирская область стала площадкой для проведения финала Всероссийского сетевого конкурса студенческих проектов «Профессиональное завтра», направленного на решение задач профориентации и содействия трудоустройству молодежи с инвалидностью и ограниченными возможностями здоровья.
Церемония открытия финала конкурса «Профессиональное завтра» в НГПУ началась с колокольного звона. Звонницу привез кандидат искусствоведения, звонарь, руководитель Сибирского центра колокольного искусства Алексей Талашкин.
— В нашем обычном понимании колокольный звон – принадлежность богослужения, — рассказал Алексей Талашкин ЧС. – Однако, до революции существовало очень много не только церковных звонов, связанных с общественной жизнью людей. Колокольными звонами отмечались государственные праздники, такие как день рождения государя, например. Колокольным звоном собирали певчих. Были звоны, когда собирали пьющих людей, чтобы объяснить им, что не надо этого делать, поговорить с ними, помочь им справиться с пагубной привычкой. Были экскурсионные звоны для паломников. Сегодня же я звонил праздничный церковный звон, возвещая о торжественности этого события, потому что он соответствует такому мероприятию.
Алексей Талашкин рассказывает, не прерывая спорого дела: с помощью студентов устанавливает звонницу в актовом зале университета. Звонарь пробует голос звонницы, и шебутные студенты примолкают.
На инвалидной коляске в первом ряду занял место студент Ленинградского государственного университета имени Пушкина Михаил Куракин.
— Как интересно, — откликается Михаил на звуки колоколов, — это ведь древняя русская традиция — колокольный звон придает торжественности и настраивает на серьезный лад.
Сибирский центр колокольного искусства работает в Новосибирске с 2012 года. Он стал логичным развитием организованной еще в 1997 году школы звонарей. Алексей Талашкин служит на колокольне уже двадцать лет.
— Основные колокольные звоны не изменились с древних времен, — говорит он. – Это Благовест, Перезвон, Трезвон. Сейчас, конечно, добавились художественные звоны. Это тоже возможно. Звонница, конечно, — особый музыкальный инструмент, где стены колокольни – это корпус инструмента, лестницы, пульты веревки, тяги – внутренняя часть, а звучащая часть – сами колокола.
До революции спорили, является ли колокольный звон музыкой. В итоге сошлись во мнении, что колокольня – это равнинный орган. К сожалению, в подавляющем большинстве случаев обустраивали колокольни люди несведущие, не понимающие, как это надо делать. Часто колокола были перетянуты, зажаты. И по сей день этим занимаются просто, как говорится, мужики с руками. Но все же начала развиваться и технология обустройства колоколен. Звонарей и в Сибири, и по всей России сегодня не хватает. Они нужны в храмах, в больших и малых приходах, в церковных школах. Но вот уже выпускники новосибирской школы звонарей начали преподавать колокольный звон детям. Зародилось движение детских звонарских школ. Дошло дело до колокольного литья. Пять лет назад в Тюмени решили реконструировать знаменитый колокольный завод купцов Гилевых. Таковы современные вехи возрождения колокольного дела в Сибири.
У истоков создания школы звонарей в Новосибирске стояла Лариса Благовещенская, всю жизнь посвятившая колоколам. Она первая в Советском Союзе защитила диссертацию по колокольной теме, написала о них более шестидесяти научных статей. Так в современное колокольное искусство Сибири пришла наука. Алексей Талашкин – ученик Благовещенской.
— Совершенно очевидно, что без науки невозможно возродить колокольное искусство. – Честно говоря, может, возродить его до дореволюционного уровня вообще уже не реально. Но создавать его заново, развивать, основываясь на исторической базе русского православия, необходимо.
Изучением истории сибирских колоколов до сих занимались фрагментарно. А ведь когда-то колокола весом пятьсот пудов и более были в каждом губернском городе Сибири. Алексей Талашкин описал 23 таких колокола-гиганта. Самый большой был отлит в Иркутске ярославским мастером Петром Чарышниковым. Его вес – более 1300 пудов.
— Можно говорить об особом значении колоколов-гигантов в жизни сибиряков, — делает вывод Талашников. – Звон гигантов становился главнейшим доминирующим средством оповещения населения о важнейших событиях церковной и государственной жизни. Обширные надписи, отлитые на колоколах-гигантах, являлись особой летописью прихода или города, зафиксированной в металле. Сами колокола и звоны со временем становились частью местного фольклора, входили в поговорки и локальные легенды, фиксировались в топонимах, становились частью церковной архитектуры.
В этом году в мастерской Сибирского центра колокольного искусства сделали уже 66 колоколов общим весом 850 килограммов. Технологии выдерживаются старорусские. Но, конечно, с учетом нынешних возможностей.
— Форму для колокола делаем, естественно, не из глины, как раньше. Формовочная смесь готовится из кварцевого песка и специальной смолы, которая застывает при взаимодействии с углекислотой, — делится секретами колокольного производства литейщик-формовщик Новосибирского центра колокольного искусства Лев Инякин. – Таким образом готовим наружную и внутреннюю стенки колокола вокруг резинового фальш-колокола. Затем резиновую прокладку извлекаем, а в образовавшееся пространство заливаем металл. У колокольной бронзы – свои уникальные параметры. В большинстве случаев – 80 процентов меди и 20 процентов олова. Обязательно нужны небольшие примеси железа или никеля.
— Слышал, что в плавку добавляют серебряные крестики…
— Нам приносят потерявшиеся серебряные крестики. Так что, да, можно сказать, добавляем серебро. Но – очень мало. На звучание и технические характеристики колокола это не влияет. Не выкидывать же утерянные крестики, а так они находят вторую жизнь. На самом деле, чтобы создать по-настоящему поющий колокол, надо учитывать очень много нюансов. Но на мой взгляд, самое главное все-таки – вера в Бога.
Современное колокольное творчество новосибирских звонарей и мастеров уже известно далеко за пределами и региона, и страны. Сейчас, например, колокола из новосибирской мастерской отправляются во Францию.
— Настоятель храма русской православной церкви Московского патриархата в Париже Николай Ребиндер – потомок русских священнослужителей, — рассказывает начальник технического отдела Сибирского центра колокольного искусства Виктор Васильев. – Он приехал к нам этим летом на столетие Новосибирской епархии, увидел и услышал нашу звонницу. И она ему понравилась тем, что очень компактная, но великолепно звучит. Самое главное в колоколе – звук. Если он звучит не достойно, то идет в переплавку.
— А как вы определяете качество колокольного звучания?
— Есть, конечно, музыканты-профессионалы. Я же для этого пользуюсь смартфоном. Там куча программ, которые дают и спектрограмму звуковой волны, и силу звука определяют, и тональность. Я технарь, поэтому для меня ноты – это математика. Подбор колоколов в звоннице должен быть гармоничен с точки зрения звуковых интервалов. Чтобы не было похожих звуков, перебивающих друг друга, не было ноющего минора. Чтобы было благозвучие. Как-то раз я задал вопрос игумену в Москве: «Отче, скажи, какой должен быть колокол?». Он ответил: «Что ты ко мне пристал! Колокол должен петь!».